Не всегда мне удаётся выкроить время, чтобы послушать заседания Общественной палаты. Но я к этому стремлюсь, потому что на них не бывает нудной тягомотины, обычно сопровождающей официальные разговоры. Остроту и нервозность задаёт её председатель — Григорий ИОФФЕ, который не позволяет коллегам подрёмывать и скатываться в банальщину.
На этот раз говорили о крайне болезненной теме. Таким беспощадным катком по каждой российской семье прошла Великая Отечественная война! Такие рваные раны оставила на истории рода! И в следующем году будем отмечать всего-то восемь десятков лет со дня её начала. А треть наших школьников не припомнит этой даты, равно как и времени капитуляции фашистской Германии. Половина не знает героев сражений, а если и перечисляет имена, то не расскажет, какой подвиг совершил человек.
Григорий Иоффе, называющий трагическую страницу ХХ века мощным скрепом, сшивающим поколения, очень встревожен выводами социологов. «Где, на каком этапе произошёл разрыв? Почему?» — ставит он перед коллегами задачу поиска ответов на сложнейшие вопросы.
В последние месяц—два всё чаще о предстоящем праздновании 75-летия Победы стал говорить Владимир Путин. При этом, обращает наше внимание глава ОП, он не прибегает к банальностям, не поучает, что Волга впадает в Каспийское море. Его беспокоит правда, которую необходимо сохранить в обществе. Ежедневно на российского телезрителя выливаются потоки информации, что происходит в Польше, на Украине, в Прибалтике, как фальсифицируется история. А что делается у нас, чтобы противостоять фальсификаторам? С какими оценками мы подходим к 75-летию Победы? Не стала ли Великая Отечественная чем-то вроде Куликовской битвы, о которой сегодня все забыли?
Выверенные, точные акценты расставил В. Путин, когда рассказывал об исторических моментах, связанных с ранее не афишируемой дружбой Польши с Гитлером. Министр иностранных дел этого государства горячо поддержал идею фюрера о высылке евреев в Африку и заверил: если это произойдёт, Варшава поставит рейхсканцлеру помпезный памятник.
— К нам в Общественную палату стали звонить люди и спрашивать: почему в России такую информацию озвучивает президент? Да у него другой работы навалом! Ведь есть многочисленные институты, кафедры, общества, мемориалы, в которых сидят седовласые профессора, академики, правозащитники. Почему они молчат? Возникла идея внимательнее посмотреть, что происходит в школах, вузах, НИИ и так далее. И её поддержали лидеры Крыма — Сергей Аксёнов и Владимир Константинов.
Сразу оговорюсь, никакого обвинительного крена-уклона в задумке не будет. Жалобы типа «ой, часов мало, ученики темой не интересуются» не принимаются, поскольку общественники не знают, объективны ли они. Их интересует не прикладной, а историко-философский ракурс.
— Мы говорим о падении интереса к чтению, знанию. Приведу ужаснувший меня пример, — делится наблюдениями Г. Иоффе. — Старшеклассникам социологи задали вопрос, смотрели ли они фильм «Семнадцать мгновений весны». Более 80% ответили отрицательно, добавив, что понятия не имеют, о чём картина. Я далёк от мысли, что «Мгновения» — бессмертное произведение литературы и кинематографии. Но то, что в нём представлен иной взгляд на фашистов (ранее их выставляли исключительно дегенератами), должно побуждать к размышлению, изучению, осмыслению. Не побуждает.
В ОП решили посмотреть, как тема Великой Отечественной отражена в учебных программах крымских школ и вузов, в действующих учебниках, сравнить с недавним прошлым, понять, сколько часов затратить на её изучение, и сделать выводы, как и что изменить в этом плане. Рабочую группу, созданную для этой цели, возглавит ректор КРИППО Александр Рудяков, поскольку он имеет весь инструментарий, в том числе методический.
Профессор тут же включился в дискуссию. По его мнению, дефицит учебных часов — не главный враг. Рудякова тревожит, насколько учителя, преподававшие исторические дисциплины в украинский период, перестроились на новые рельсы.
— Я помню, как ко мне пришёл сын и выдал: «Папа, если бы Гитлер не напал на СССР, то на Германию напал бы Сталин», — приводит он пример. — Этому его научили в школе, и мне стоило больших усилий переубедить парня, что всё далеко не так. Нам надо побороть и вот эту инерцию. А у нас есть либеральные круги, которые активно продвигают небесспорные гипотезы. Так что задача ставится масштабная.
Далее реплики, предложения, замечания посыпались как из рога изобилия. Авторитетнейший директор завода «Фиолент» Александр Баталин указал на недоработку парламентариев.
— У нас депутаты не встречаются с людьми и не являются лидерами общественного мнения, — посетовал он. — На «Фиоленте» есть экспозиция с фотографиями о «Крымской весне». А дальше — о Великой Отечественной войне. Молодые рабочие, приходящие в цеха, останавливаются у стендов, читают текстовки, и лица у них при этом осмысленные и заинтересованные. Я не жду, что они станут кандидатами исторических наук. Но в сердце что-то отложится. Аналогичные выставки должны быть на каждом предприятии. А в целом бить надо по всем фронтам. Подумайте только, в театре у нас лишь один спектакль — «Они были актёрами» — посвящён героическим страницам прошлого. Явно недорабатывают телевидение, газетчики.
Заместитель министра профильного крымского министерства Оксана Красникова сомневается, что, изменив методику преподавания, количество часов, междисциплинарные связи, мы всё наладим. Чтобы человек был интеллигентен, воспитан и образован, в обществе должны царить три кита — культура, язык и история. Если не будет государственного заказа на такую формулу, говорить о переменах не придётся. Количеством часов преподавания проблему не решить.
С ней соглашается директор Центрального музея Тавриды Андрей Мальгин.
— Не хочется озвучивать «плач Ярославны» и посыпать голову пеплом. В чём проблема противодействия вражеской пропаганде в фальсификации истории? — задаётся он вопросом. — Не в том, чтобы публиковать статьи и оформлять выставки. И не в недостатке книг или информации. Проблема в том, что мы не можем рассказать молодёжи о Великой Отечественной современными и интересными ей средствами. Если есть педагоги-новаторы, надо просить их проводить мастер-классы для коллег, искать эффективные практики. Возможно, провести конкурс между школьными музеями боевой славы. Улучшить эту работу. Поощрить, наградить активных. Опираясь на это, приподнять тему.
Политолог Денис Батурин дополняет, что пока «приподнимают» иные темы. Его сынишка ходит в начальную школу. И там с младых ногтей детворе преподают предмет «Окружающий мир», обязывая в 8 лет знать отрасли народного хозяйства. Зачем? Они изучают стихи авторов, которые не на слуху. Их имён никто не знает. Тоже странный выбор. Ведь есть Пушкин, Есенин, Маяковский.
Александр Шувалов (глава парламентского комитета, занимающегося в том числе вопросами образования) связывает надежды с Москвой.
— В России поменялось правительство, надеюсь, поменяется и политика, — вступает он в полемику. — У нас очень много «патриотов» с двойным гражданством. Столичные артисты в Баку «Жару» проводят, а в Крым их не заманишь. Они охотнее едут в Германию, чем в Ялту. Дети это видят. Один такой живой пример отправляет насмарку многолетний труд педагогов-историков.
Подытоживая разговор, Г. Иоффе ещё раз расставил акценты на предстоящем аналитическом процессе.
— Никто не спорит, что у нас есть выдающиеся учителя, — обратился он к А. Мальгину. А затем и к остальным. — Мы говорим о тенденции, а она заключается в том, что, к примеру, тема бандеризации, как и великого украинского языка, родилась не просто так. Киевские технологи подумали: чтобы сплотить народ в этой несчастной стране, нужно сделать что-то сильное и бьющее по сердцу. Они произвели реинкарнацию Бандеры, Шухевича и всей этой компании и заявили, что лучше украинского языка нет ничего в мире. А что сделали мы? Мы показываем американские фильмы. Мы в «Артеке» в смене, на которую приехали лучшие юные журналисты со всей России, рассматриваем влияние книг о Гарри Поттере на формирование культурного кода российской нации. Здесь не плач Ярославны, а рыдания и всхлипы такие, что дальше некуда. Говорит же об этом в стране только один президент. Академики посиживают в своих президиумах.
Я далёк от мысли, что наша работа произведёт эффект разорвавшейся бомбы. Многое ясно. Но если наметившаяся тенденция опасна, её надо остановить. Советские методы — не панацея. Помню, в 3, 4, 5-м классах мы с ребятами ходили с огромным магнитофоном и на бобины записывали воспоминания участников боёв. Сегодня формы должны быть другими. Да и фронтовиков живых почти не осталось. Главное — морально-нравственная атмосфера и отношение к этому. Если здесь сделаем перелом, будет хорошо. Нужен серьёзный разворот в сторону контрпропаганды. На крымской почве, на судьбах наших выдающихся людей. Надо обратить внимание на памятники. Мог в советское время в селе стоять разбитый, заросший бурьяном памятник солдату? А сейчас это наблюдаем сплошь и рядом. Когда-то часто звучала крымская песня под названием «Серебряные парни». В ней были такие слова: «Серебряные парни дорогу стерегут». Почему серебряные? Бедность была, поэтому скульптуру красили серебрином. А сейчас они в ужасном состоянии. В том числе и потому, что такие часы у нас выделяют на изучение истории в школе и вузе, такие учителя её преподают, да ещё и Гарри Поттер намертво застрял в головах.
Следующее заседание намечено на 20 февраля. «КИ» следят за работой мониторинговых групп. Трудный этот разговор заставляет меняться и нас. Готовим к 75-летию Великой Победы выставку «Великая Отечественная в семейных архивах». Нас готова принять с ней Симферопольская гимназия № 1.
Ирина ИВАНЧЕНКО.
http://new.crimiz.ru/rubriki/91-ofitsialnyj-otdel/12244-tret-rossijskikh-shkolnikov-ne-nazovjot-datu-nachala-velikoj-otechestvennoj-vojny
создание сайта